Церковь при нормандцах.

 

Стивен Мулбергер.

 

В этой лекции мы изучим, как нормандское управление открыло Англию культурному влиянию извне, в частности церковным обрядам и управлению.

 

Главные вопросы церковной реформы в середине XI века, во времена Эдуарда Исповедника, были, по большому счету, такими же, как и во времена Эдгара, в X веке.

 

Однако вопрос о симонии разгорелся в XI веке. Симония это покупка и продажа церковных должностей, обычно выгодная для мирских покровителей. Симония могла рассматриваться как продажа и покупка Святого Духа, и, таким образом, серьезным грехом, возможно достаточно серьезным, чтобы вызвать сомнения в священных клятвах духовенства, виновных в нем.

 

Этой греховной практике, которая была довольно распространенной, реформаторы противопоставили идею свободных, канонических выборов, в ходе которых аббаты избирались монахами, а епископы духовенством и народом епископств, без вмешательства покровителей и денег.

 

Как и в X веке, реформаторы в середине XI века обращались за помощью к могущественным правителям, чтобы помочь очистить церковь и восстановить ее независимость.

 

С нашей точки зрения, большая разница между серединой X века и серединой XI века заключалась в том, что Англия, когда-то бывшая в авангарде реформ, оказалась среди отстающих. Когда новая череда воинствующих Пап пришла к власти в Риме в 1040-х и 1050-х годах, Англия оказалась как бы в стороне. Дело Стиганда было в этом деле важным  фактором. Стиганд стал архиепископом Кентерберийским в 1051 году, после того, как нормандец Роберт де Жюмиже был изгнан эрлом Годвином. Возведение Стиганда это вопиющий пример того, против чего они все боролись – насилие над церковным законом и независимостью духовенства со стороны могущественных мирян.

 

Прежде я упоминал, как это политически сыграло на руку Вильгельму Завоевателю. Вильгельм Завоеватель, даже до того, как пришел в Англию, заслужил в церковных кругах репутацию, подобную той, которая была у короля Эдгара в свое время. Когда обрел реальную власть в Нормандии, он восстановил авторитет епископов в их епископствах, основывал монастыри, и привлекал к себе наиболее способных  людей из тех, что он мог найти, делая их епископами и аббатами. Некоторые из этих новых духовных лидеров были знаменитыми монахами из-за пределов Нормандии, такие как итальянский ученый, мудрец и теолог Ланфранк, которому был доверен Бекский монастырь. Таким образом, реформированная Нормандская церковь постоянно следовала новейшим церковным веяниям.

 

Когда Вильгельм прибыл в Англию, он обладал полномочиями, если бы захотел, совершать решительные перемены в Английской церкви. Он не предпринял поспешных действий. Вплоть до 1070 года, когда произошло первое серьезное английское восстание против него, Вильгельм даже не смещал дискредитированного Стиганда, заменив его, после этих событий, на Ланфранка, Бекского аббата. Это стало началом наплыва континентальных прелатов в Англию.  После 1070 года Вильгельм был полон решимости заполнить все властные места теми, кому он доверял. Даже без учета идеологии реформирования, это, вероятно, означало, что английские прелаты, заменялись нормандскими и другими выходцами с континента, когда англичанин умирал,  его место освобождалось. Реформаторская идеология давала Вильгельму и его духовенству обоснование для решительных организационных перемен.

 

Множество англосаксонских епископских престолов было перемещено из маленьких городов, где они находились веками, в более крупные города, выросшие в последнее время. Эти перемещения отметили шаг по направлению к урбанизации Англии, и без сомнения сделали епископов более могущественными политическими фигурами.

 

Ланфранк был озабочен возвышением статуса своего престола в Кентербери. Он требовал, чтобы архиепископ Йоркский, на севере, повиновался ему. В итоге, это дело было отправлено на рассмотрение в Рим, где позиция Ланфранка одержала победу, благодаря сфабрикованным документам и, без сомнения, влиянию короля Вильгельма, который был полон решимости ограничить северную автономию, как только возможно. Церковное верховенство Кентербери в Англии берет свое начало с этого времени.

 

Возможно, более важным, чем эти чисто организационные вопросы, было то, что от английского духовенства внезапно потребовали соответствовать высочайшим стандартам реформы, которые определила кучка иностранцев. Англия, подобно другим католическим странам, испытала ужасное насаждение церковного безбрачия. Последствия Завоевания дали новым епископам возможность изменить это, или, по крайней мере, попытаться. Эта политика должна была отвратить достаточное количество англичан от теплых местечек в рядах высшего духовенства.

 

И даже более быстрая революция произошла в монастырях. Английские монастыри не были особенно коррумпированными или распущенными, но никто из них не следовал бенедиктинским правилам так строго, как это происходило в знаменитых реформированных монастырях на континенте. Новые аббаты начали возлагать свои обычаи на своих монахов, и иногда они доходили до крайности, делая это.

 

Отношения между Английской церковью и ее королем довольно изменились, в результате Завоевания. Вильгельм выполнил один пункт из программы реформаторов, разделив церковные и мирские суды. Раньше, вопросы церковной дисциплины, как и другие судебные процессы, решались в обычных графских или окружных судах. Со времен Вельгельма, они решались на специальных церковных трибуналах использовавших церковные законы. Однако в другом серьезном вопросе, Вильгельм тесно связал церковь и государство. Духовные органы всегда были обязаны помогать защищать королевство. Вильгельм сделал эту обязанность формальной и обременительной, рассматривая все монастыри и епископские престолы как фьефы, и требуя как от всех остальных фьефов предоставлять рыцарей для королевской армии.

 

Вильгельм Завоеватель сделал Английскую церковь более близкой к континентальным стандартам. Он увеличил власть короля над церковью, установив, что никому не позволительно сообщаться с Папой без королевского разрешения. Он сделал ее инструментом политического и культурного проникновения. Он должен считаться, по стандартам середины XI века, идеальным королем реформатором.

 

Его сыновья не заслужили подобной репутации.

 

К середине 1070-х годов, Папа, как лидер реформаторского движения, решил, что церковь должна быть независимой, не только от мелких мирских покровителей, но даже от правителей. Правители, ранее считавшиеся викариями или представителями Христа, не были таковыми.   Они вряд ли были лучше, чем любые другие миряне. Если они осмеливались облачать епископов символами их сана, посохом и кольцом, это была симония; требование оммажа от епископов и аббатов было столь же плохо.

 

Поскольку правители обрели значительную роль в церковных назначениях, папство выдвинуло революционное требование. Главным результатом стал спор об инвеститурах с Германским императором, потрясавший Германию и Италию войнами на протяжении полувека.

 

Вильгельм был слишком прославленным героем церкви, чтобы придерживаться новых стандартов, особенно с тех пор, как папа погряз в своих делах с императором. Но Вильгельм Рыжий, став королем, столкнулся с оппозицией в лице наиболее ретивых из его прелатов.

 

Конфликт был обострен личным отношением. Вильгельма Рыжего, в отличие от его отца, не заботила церковная реформа. Он даже не желал претворяться заинтересованным. Вильгельм Рыжий, который был квинтессенцией короля-воина и героем развивающегося рыцарского класса, не беспокоился ни о ком, кто не был рыцарем. Для него церковь была лишь еще одним его владением, которое следовало эксплуатировать, как и все другие.

 

Было установлено правило, что если не было аббата или епископа, доходы епископства или монастыря доставались королю. После смерти Ланфранка, Вильгельм Рыжий оставил Кентерберийский престол вакантным на несколько лет, что значительно увеличило его доход.

 

В 1093 году, Вильгельм Рыжий сильно заболел, и, пытаясь отвернуть от себя гнев божий, пообещал дары и уступки церкви. Король позволил церкви в Кентербери избрать архиепископа. Им стал Ансельм, аббат Бека и протеже Ланфранка. Как и Ланфранк, Ансельм был теологом и ученым с широкой европейской репутацией, монахом с незапятнанной жизнью, и убежденным реформатором. Он был наиболее ярым противником Вильгельма Рыжего.

 

Ансельм считал своим долгом сопротивляться нападкам Вильгельма на независимость церкви. В 1097 году, после четырехлетней борьбы, Ансельм покинул Англию без королевского разрешения, желая проконсультироваться с Папой. Вильгельм довел до сведения Ансельма, что тот может не беспокоиться о возвращении. Так обстояли дела, когда в 1100 году Вильгельм был убит в Нью Форест. Фактически, скандал по поводу изгнания Ансельма, был одной из причин того, что современники считали смерть короля наказанием Господа за его грехи.

 

Одним из первых действий Генриха I после того, как он стал королем, было призвание Ансельма. Однако примирение между королем и архиепископом скоре было разорвано. Ансельм вернулся в Англию полный решимости бороться за церковные права. В частности он требовал, чтобы король не мог давать епископам их посохи и кольца, или требовать от них оммаж. Ансельм отказался признавать епископов, которых Генрих назначил таким образом.

 

Вскоре Ансельм вновь отправился в изгнание. Оба главных героя так устали от борьбы, что стали искать решение. Королевские советники выдвинули идею, что епископы обладают двумя видами прав и собственности. Во-первых, это были права духовенства (spiritualities), то, чем по закону могло обладать только духовенство, например десятина или пожертвования, специально предназначенные для поддержания церкви и ее таинств. Вторым видом церковного имущества были так называемые церковные владения (temporalities), обыкновенные права и земли, дарованные епископам предшественниками короля.

 

Генрих предложил отказаться от права инвеституры вместе с кольцом и посохом и всем прочим и причислить их к правам духовенства, в обмен, епископы должны были согласиться приносить оммаж за церковные владения. Ансельм пребывал в сомнениях относительно подобного компромисса, но Папа Пасхилий II воспользовался шансом договориться с одним из великих западных королей – в тот момент он был в ссоре со всеми значительными христианскими монархами. Действительно, английское урегулирование послужило моделью для последующих договоренностей с французским королем и германским императором.

 

В 1107 году, Ансельм вернулся домой, и все были счастливы.

 

Договор между королем и Папой относительно назначения епископов был лишь ограниченной победой реформаторов. Короли в Англии, как и везде, продолжали добиваться того, чтобы епископами избирались их кандидаты, и использовали их таланты для своих собственных целей, как и прежде. Епископы продолжали быть эквивалентом кабинета министров или президентами корпораций короны.

 

Но окончание спора об инвеституре, установило принцип весьма важный для реформаторов. Епископы стали не только слугами короны, людьми на побегушках по зову королей или принцев. Церковь стала организацией с собственными правилами, правилами, которым следовали даже короли. Гарантом этих правил, высшим судьей и законодателем, был Папа. Договор между Пасхалием II и Генрихом I был признанием того, что Английская церковь являлась частью вселенской или римской церкви. Эта церковь больше не была просто выражением или идеей, она стала настоящей работающей организацией, с собственным законом, судами, и правами собственности.

 

Победа папства, пусть даже ограниченная, усилила эффект Нормандского Завоевания. Вильгельм I сделал Англию частью большого государства, другая половина которого, располагалась на континенте, открыв, таким образом, Англию для разного рода культурных контактов.   

   

Ансельм и Пасхалий преуспели в присоединении Английской церкви к Западно-Европейской, с центром в Риме, сделав церковь более важным, чем ранее, связующим элементом между Англией и остальным миром. Оба процесса сделали XII век временем, когда Англия была в меньшей степени островом, чем до этого и после.